"Помню, в детстве бабушка меня учила "Посиди перед дорогой, подумай, куда и зачем идешь. Помолчи..."Сама она садилась, молчала, потом что-то шептала, крестилась перед образом и обязательно говорила "Господи, благослови!"

Я приняла этот добрый совет: сажусь, молчу, думаю...

Сегодня я начинаю Дневник - летопись Пушкинского года. На страницах моих записей найдется что-то личное, глубинное, без чего бег времени будет только тенью, далеким отсветом, туманным и утомительным, холодной хроникой.

Но кроме моего "я", здесь должно быть множество и других "я", тех, кого я знаю и люблю, и тех, кто впервые встретится на пути к Александру Сергеевичу Пушкину. мое маленькое, частное, помноженное на целый мир близких и далеких душ, расскажет о правде недолгих месяцев - всего одного года: как жили, что делали, чему радовались, о чем грустили, как растворяли свое, может быть, случайное или не очень значительное, в общем, всемирном. Оно идет из прошлого, отдаленного от нас почти двумя столетиями, придет вместе с пушкинским словом, полным притягательной прелести, мудрого опыта и неразгаданных тайн.
"Пушкин умер в полном развитии своих сил и, бесспорно, унес с собой в гроб некоторую великую тайну. И вот мы теперь без него эту тайну разгадываем..."
Этим словам сто двадцать лет...

Федор Михайлович Достоевский произнес их в знаменитой речи о Пушкине в 1880 году на открытии памятника Поэту. воспроизводя их по памяти, я сделала ошибку, добавив слово "творческих". У Достоевского нет привычного словосочетания "творческих сил", может быть, потому, что за словом "силы" скрывается тоже тайна....
Сила духа, сила физических стойкости, воздействия на читателей, силовое поле притяжения личности поэта. Сила его любви - и сила ненависти, презрения к тому, что мешало любви и творчеству, хотя любовь - это тоже творчество, сотворение своей красоты, доброты, нежности, которые должны излиться на другого или на что-то другое, рождающееся по нашей воле.

Я долгие годы разгадываю тайну Александра Сергеевича Пушкина, ищу истоки его силы, обаяния и постоянного присутствия в нашей обыкновенной жизни, где иногда, как будто, и нет места стихам...

Очевидно, и мои записки станут лишь продолжением поисков, заметками о жизни, которую дано мне будет прожить в удивительный, неповторимый миг Вечности.
Но моя жизнь - это и наша жизнь, дорогие мои современники. На нее будут оглядываться те, кто придет к Поэту через 50, 100, 200 лет, как мы всматриваемся в пушкинский век.

Откроем первую страницу толстой тетради и, благословясь, начнем...

С Богом, в дальнюю дорогу!
Путь найдешь ты, слава Богу.
Светит месяц; ночь ясна;
Чарка выпита до дна...
 

Кашкова В.Ф. « Утешен буду я любовью...»: Дневник Пушкинского года. - Тверь: Тверское областное книжно-журнальное издательство, 2001.-С.3-4

2000-й год
Снова вернулась к своему дневнику...

Перечитываю то, что хранят две толстые тетради. Нет, не все поселилось на страницах записок. О чем-то я не смогла или не позволила себе написать, и не только потому, что это было потаенным, -  просто были встречи, события, как восход и закат солнца, каждодневные, привычные, что в них интересного?..

Двухтысячный год стремительно шел вперед, а мне казалось, что я что-то недоговорила, не нашла той тропинки, где произойдет долгожданная встреча, самая-самая главная...

 И вот однажды зимним морозным днем мы поехали в Берново, где давным-давно начиналось все мое пушкинское.

Утопая в сугробах, мы шли по девственно чистому снегу берновского парка. Не хотелось идти по расчищенным дорожкам: по целине идешь и видишь, оглядываясь, цепочку своих следов - свою дорогу... Удивительное чувство!

Здесь мы бродили осенью, сюда я стремилась летом, как будто это место лечило меня. Наверное, здесь и было мое начало...

В зимний солнечный день, рассказывая спутникам о том, что я чувствовала, я поняла, что пришел миг моего благодарения Судьбе, дарившей мне такие встречи. Их можно было искать в далеких уголках, а найти в тихих аллеях старинного парка, под кронами молчаливых деревьев, вблизи уснувшего под пуховым одеялом зеркального пруда, в котором летом отражается загадочный дом. А потом продлить долгожданные встречи на улочках тысячелетнего города, в гостеприимных стенах уютных домов. Магнитное поле старого города привлекает сюда людей, чтобы обогатить их энергией доброго Света, помочь ощутить, что жизнь прекрасна и неизбывна...

Благодарю тебя, моя Судьба, что подарила счастье прожить еще один год, неповторимый Пушкинский год, рядом с моими земляками, на берегах малых рек, бегущих в Волгу, там, где живут в трудах и заботах тысячи добрых, неравнодушных людей.

Люди, события, встречи, расставания.... Год жизни, год ученичества в созвездии Пушкина.

Чему он научил меня?..

Не спешить. Всматриваться в то, что быстрым потоком уносится в прошлое. Выбирать из многого - малое, видеть ту каплю, в которой отражается что-то значительное. Учиться с благодарностью принимать любой посильный вклад в дело просветления души, вершить свое малое без суеты и сомнения в его нужности: из малого возникает великое."

Кашкова В.Ф. « Утешен буду я любовью...»: Дневник Пушкинского года. - Тверь: Тверское областное книжно-журнальное издательство, 2001.-С.187-189.